Между массовыми протестами мусульман в 2012 году и убийством эрцгерцога Фердинанда в 1914-м можно и нужно провести драматичную аналогию. По крайней мере, в обоих случаях повод и последствия не коррелируют друг с другом.
«Невинность мусульман» — довольно посредственный с художественной точки зрения фильм. К тому же, идеологически, мировоззренчески, философски, духовно и как угодно еще, он не добавляет, не конкретизирует и не углубляет ничего из того, что давно и многократно говорилось множеством ненавистников Ислама, включая христианских и иудейских священников-фанатиков.
Причем последние об Исламе и своем презрении к нему зачастую говорили остроумно, «доказательно», опираясь на события и документы. Чего уж никак не скажешь об этом кино. И, тем не менее, фильм, и даже не сам фильм, а пятнадцатиминутный трейлер к фильму, вызвал удивительный по своей массовости, глобальности, организованности и скоординированности протест по всему миру.
Я категорический противник теорий заговора, которые так просто и легко создают абсолютно непротиворечивую картину мира, в которой любой довод против теории заговора служит на самом деле ее доказательством. Разумеется, в случае с протестом, использующим в качестве повода «Невинность мусульман», была явная подготовка и координация. В пользу этого говорит хотя бы тот факт, что началось все именно 11 сентября. Однако ни один план, как бы хорош он не был не способен подвигнуть к активной деятельности миллионы людей.
Думать, что можно спланировать войну — такой же абсурд, как и верить в то, что чахоточный серб Гаврило Принцип с браунингом наперевес начал Первую мировую войну.
Вспомним эту одну из самых невероятных историй последних ста лет. Шестеро сербов-заговорщиков готовились к убийству австрийского наследника Фердинанда. Подготовку финансировало сербское правительство. Собственно покушение в Сараево (столица нынешней Боснии и Герцеговины) 28 июня провалилось: граната попала в машину эскорта.
Участник заговора Гаврила Принцип, покупая спустя несколько часов после неудачного покушения пирожки в лавке, случайно увидел машину с Фердинандом и его супругой. Подбежал и из своего браунинга застрелил обоих.
Миролюбивое австрийское правосудие не смогло даже повесить Гаврилу (в отличие от других участников группы), потому по австрийским законам 19-летний юноша считался несовершеннолетним.
Австрия выдвинула сербскому правительству ультиматум, затем объявила войну. А потом пошло-поехало — с небывалым энтузиазмом в войну включились все страны Европы.
Так давно к тому времени не воевали, что ужас как монархи, национальные элиты, интеллектуалы и народы соскучились по братоубийственной междоусобице. Войну встретили с песнями и плясками — всеевропейский карнавал. Очень все хотели воевать.
Накопили много оружия и взаимных претензий. Чувство несправедливости, обида на соседей, зависть. Гигантский промышленный подъем, рост национального и личного благосостояния. Все есть для хорошей победоносной войны, — чтобы упрочить, заставить уважать, получить (дать) по заслугам, удовлетворить чувство справедливости, водрузить хоругвь или знамя над башнями этих тупых, жадных, высокомерных.
Исламский мир сегодня тоже готов к войне. Арабская весна, которая пришла во все светские режимы Северной Африки и Ближнего Востока показывает пассионарную готовность народов. А деньги они уже давно накопили.
Ощущение несправедливости, многолетняя обида, достаточные ресурсы — что еще надо для реализации чьих-то планов, кроме самих этих планов? Да, пожалуй, что больше ничего.