Китай огромен и велик, в прямом и переносном смысле. Рассказать о Китае это все равно что рассказать о России: практически невозможно. Поэтому просто альбом, зарисовки из Маньчжурии.
Историческая область Маньчжурия — это северная часть Китая от востока Монголии до Приморья. Еще несколько месяцев назад я так и воспринимал слово «Маньчжурия» — некая большая территория, которую Красная Армия освободила в 1945-м от японцев.
Сегодня Маньчжурия — это городской уезд, входящий в состав городского округа Хулун-Буир (примерно в двенадцать раз больше площади Ивановской области), который входит в автономный район КНР Внутренняя Монголия. Население Маньчжурии чуть больше трехсот тысяч человек, это самый крупный пограничный переход между Китаем и Россией.
Напротив Маньчжурии стоит наш приграничный пгт Забайкальск с населением чуть больше десяти тысяч человек. Вопреки заблуждениям средней полосы России, в Забайкалье китайцев нет, то есть они есть, конечно, но их очень мало, практически не видно. Китайская экспансия, по-видимому, если и существует, то на секретных картах китайского Генштаба.
Самое удивительное в Маньчжурии — это процесс переезда из России в Китай — словно из одного мира в другой. Унылый Забайкальск посреди унылой забайкальской степи и небольших сопок, и вдруг — вы попадаете в современный европейский город. Причем из номера гостиницы на двадцать пятом этаже я вижу, что вокруг города та же степь и сопки, но это как мираж: не верится, что до России всего десять километров.
Еще пятнадцать лет назад в Маньчжурии люди жили в землянках, во всех зданиях в городе, кроме горкома КПК, были земляные полы. То, что произошло с городом иначе как чудом не назовешь. Еще одно заблуждение: мол, приграничные китайские города начали стремительно развиваться за счет торговли с Россией. Это просто совпало по времени с бурным экономическим ростом южных и юго-восточных провинций Китая. Северный Китай по-прежнему захолустье. Центральное правительство направляет сюда колоссальные средства на развитие города.
Неимоверный по нашим меркам объем госинвестиций можно оценить по скорости и объему уже построенного и строящегося. Это словно бы в России зимнюю Олимпиаду проводили не только в Сочи, но и в каждом населенном пункте.
В Подмосковье собираются строить огромный парк с копиями самых известных архитектурных сооружений мира, о чем Путин и Воробьев с гордостью сообщали и на что собираются потратить не менее пятидесяти миллиардов рублей. А в китайской деревне Маньчжурия его уже почти построили: Родина-Мать, Рабочий и Колхозница, Трансформер, Эйфелева башня уже стоят почти в натуральную величину.
Путь в Китай пролегает по мелким конуркам российской таможни, и даже дьюти-фри расположен в отдельной хибаре размером с двухкомнатную хрущевку. И тут вы въезжаете в китайскую Таможню. Это один из лучших, помпезных и больших в России театров оперы и балета — только с китайцами и эскалаторами внутри!
Затем вы въезжаете в город, и ощущение нереальности происходящего не отпускает вас вплоть да заселения в гостиницу и первой рюмки водки на завтрак в ночном клубе «Максим»…
Кстати, о китайской угрозе. В первый приезд в Маньчжурию вышел в Интернет из гостиничного номера. По возвращению в Россию на все свои почтовые аккаунты получил административное сообщение такого типа: «Внимание, угроза вторжения, проверьте пароль. Источник угрозы — область Внутренняя Монголия, Китай!». Наша связь там почему-то не работала, для экстренной связи друг с другом приходилось покупать местные симки — без паспорта, конечно.
Кстати, о гостиницах. В столице Забайкальского края Чите в пафосной гостинице с чудовищными ценами стоит телевизор с кинескопом 52 см диагональ, вай-фай — то ли есть, а то ли его нету. В Маньчжурии в номере плоский телевизор 106 см и компьютер, подключенный к Интернету. Стоимость номера в Китае примерно втрое ниже.
Кстати, о ценах. Электрический чайник, сделанный в Маньчжурии, стоит в Забайкальске 450-500 рублей. В Маньчжурии он стоит 150 рублей. (Почему в Маньчжурии что-то делают, а в соседнем Забайкальске не делают ничего даже не спрашивайте — я же говорил, что ни про Китай, ни про Россию рассказать и объяснить ничего невозможно.) Вы будете смеяться, но я привез из Китая керамическую сковороду за четыреста рублей, здесь такая стоит две с половиной тысячи. Надеюсь, никому не надо объяснять, что все, чем мы здесь пользуемся сделано в Китае?
Чем стоит заняться в Маньчжурии? Шоппингом и едой. Шоппинг мы кое-как осилили, но гастрономический тур был бы поинтереснее и требовал бы больших сил и времени. А так мы ограничились «Максимом». Только в нашей гостинице было пять ресторанов — каждый со своей особенностью, например, гуандунская кухня какая-то. Цены запредельно, неприлично низкие (говорят, сильно выросли за последние два года). В каждом из ресторанов могут поместиться до трехсот человек.
Кроме ресторанов обнаружили в нашей гостинице какое-то чудное заведение общепита, где были только китайцы, по-русски никто даже слова не знал, и все что-то ели. На мой взгляд, очень вкусное, хотя и жутковатое. Там была еще и отдельная площадка с несколькими десятками миниатюрных электрических варочных поверхностей: китайцы сначала что-то заказывают, потом сами то ли разогревают, то ли готовят. Руки и ноги не дошли до детального обследования.
Очень неожиданно столкнулся там с языковым барьером. Если китаец не говорит хоть немного по-русски, то разговора не будет вообще. На берегу искусственного озера наткнулись на памятник. Я было подумал, что это Дэн Сяопин, ну а кто, не Мао Цзэдун же? Но я решил уточнить, хватал за руки всех прохожих и спрашивал: «Sorry, it’s Deng Xiaoping?», показывая на памятник. В ответ — нечто непонятное, хотя и дружелюбное.
По зрелому размышлению я понял, что для китайца слова Дэн Сяопин, которые нам кажутся китайскими, звучат, как русская белиберда. Плюс к этому, вернувшись в Россию, я выяснил, что это был памятник не Дэн Сяопину, а маршалу КНР Цзяньину. В 1945 году он был начальником штаба китайской 8-й армии, которая сыграла ключевую роль в борьбе с Гоминьданом. Ядро армии формировалось как раз в Маньчжурии.
В Китае я особенно ощутил, как важно людям понимать друг друга. Китайцы все русских называют очень просто: женщина — эй, подруга; мужчина — эй, корефана. И взаимоотношения русских и китайцев носят довольно неприятный окрас «белый человек — туземец». Подозреваю, что этот тон изначально задали русские, а китайцы его поддержали, хотя известно, что это белых людей они считают варварами, а к себе, как к туземцам, которых облагодетельствовали белые, они явно не относятся. Поэтому в торгашеском угаре кто белый, а кто туземец — большой вопрос, я склонен к дикарям относить наших.
Во второй приезд мы в магазинах даже не торговались. И так все дешево. Еще на выходе с китайской таможни при обмене рублей на юани я разговорился с кассиршей-китаянкой. После того, как я спросил у нее как будет по-китайски спасибо (сэси), она мне сказала: «Ой, давайте я вам деньги еще поменяю», — и вместо мятых купюр дала новенькие хрустящие банкноты. Тут я в очередной раз убедился в великой силе слова, и все время нахождения в Маньчжурии всем китайцам на прекрасном пекинском диалекте говорил «Нихао» и «Сэси».
Много чего еще можно рассказать, но и так достаточно, поэтому выйду на финишную прямую в ночном клубе «Максим». Да и про него рассказывать не буду, скажу только, чем все закончилось.
В шесть утра в зале зажегся большой свет, из всех закоулков быстро выскочили многочисленные китайцы из обслуживающего персонала и построились на танцполе в колонну по трое. Перед ними встал главный китаец и стал что-то говорить. На тренингах для бизнесменов-неудачников и на собраниях свидетелей Иеговы происходит нечто подобное, но в данном случае это больше смахивало на разговор военного командира с бойцами, которым дозволено громко выкрикивать из строя. В конце главный китаец еще что-то громко прокричал, ему ответил громкий китайский ор, и все разбежались, но нас не выгнали.
В семь утра мы вышли на улицу. Стояла кромешная тьма! Солнце там почему-то позже встает, а после часа ночи в Маньчжурии отключают уличное освещение, рекламу и подсветку зданий. Тут было главное не ошибиться кварталом и добраться до гостиницы. В общем, я здесь, значит, все закончилось хорошо.
Китайская таможня в Маньчжурии
Простая Маньчжурская ЦРБ
Завтрак у «Максима»
